Полицейский, жену которого убили в Смышляевке: промелькнула мысль: «они нелюди что ли»

- Позвонил Дмитрий Александрович (прим.: Вашуркин), сказал: «Сегодня случилось горе, убили нашу Катю». Его самого в этот момент везли на операцию.

Выезд в Смышляевку

- Мы со свадьбы вернулись к тёще. Екатерина стала проситься домой. Было принято решение туда ехать, так как ей нужно было на следующий день в Питер в командировку лететь. Вызвали такси. По пути заехали в «Светлячок» у Безымянки, воды хотели купить.

«Светлячок»

- В магазине были покупатели, но немного. Потом зашли молодые люди, которых я до того ни разу не видел. Значения не придал этому. Завязался разговор. Речь шла о том, чтобы я отдал Елтышеву (о том, что это он, Дмитрий узнал уже в ходе следствия) свою шапку зимнюю. Я объяснил ему, что это может являться преступлением и что делать этого не нужно. Он предложил поменяться, я отказался. Я им ещё сказал, чтобы они себе этим не ломали жизнь. Парни были выпившие, в приподнятом настроении. Взяли пиво в итоге и ушли. Я ушёл после. По пути мы заехали ещё в кафе «Удача» и купили воды. Не заметил, что за нами кто-то следит.

Смышляевка

- Таксист завёз нас прямо во двор и уехал. Зашли, разделись, начали ложиться спать, как через окно в двери увидел двух незнакомых людей во дворе, где у нас есть освещение. Накинул куртку, сапоги на босу ногу одел и вышел. Парни меня увидели. Как я потом узнал, это были Яранкин и Яцуненко. Спросил: «Что здесь делаете, кто такие?» Начали сочинять, спрашивать какого-то Андрея, хотя там сроду таких не было. Я их не узнал, не придал значение. Только потом впоследствии вспомнил, что да, видел их и общался с Елтышевым.

Попытался их вывести за пределы участка. Вроде как выдвинулись на выход и уже около забора, чуть правее, когда я стоял к ним лицом, Яцуненко перевёл наше общение на грубость. Начал драться, к нему присоединился Яранкин. Они сбили меня с ног. Вышла Катя, видит, как я борюсь с Яранкиным, как меня бьют, и вдруг я получаю жесткий удар по голове. Каким-то предметом, я не видел — каким. Мне стало тяжело, я ослаб. Начал умывать лицо снегом, увидел, как падает Катя, увидел Елтышева. В этот момент они продолжают бить меня руками и ногами по всем частям тела, параллельно требуют деньги прямым текстом: «Давай деньги! Где драгоценности?»

После того удара, когда меня стали поднимать, я говорю: «Успокойтесь». Понимаю, что ситуация выходит из-под контроля. Слышу, как Елтышев Кате выговаривает претензии. Она кричала: «Не бейте его, что вы делаете?», он просил её «заткнуться». Чем-то ей угрожал, так, что она угомонилась.

В итоге Елтышев меня ввёл в дом, а Яцуненко и Яранкин — Катю. Всё это время они говорят: «Если вы не дадите деньги, будет хуже». Я просил прекратить их свои действия. Всё мое лицо было в крови. Вытирая её я смотрел на Елтышева, он кричал, чтобы я перестал это делать. Так, что ему оставалось только броситься и покусать.

Убийство

- Нас завели в дом. В дверях началось продолжение ударов. Били Елтышев и Яцуненко. После этого Катю затолкали в маленькую комнату. Сделал это Яцуненко, так как меня избивать остались Елтышев и Яранкин. Из комнаты я слышал, как она кричит. Можно было понять, что её тоже избивают.

Когда меня избивали в доме и требовали деньги, не было возможности даже осуществить эти требования и передать им что-то. Я понимал, что конца этих избиений может и не быть. Они были увлечены. Хотели меня «отключить». В доме была очень большая серия ударов руками и ногами — и роняли, и поднимали.

Когда я лежал на левом боку, в луже крови, скрутившись, закрывая руками лицо и туловище, я сквозь локти увидел, как Яранкин рядом с моей головой стоит. Я посмотрел на него, видел как он смотрит на меня с каким-то ехидством, спокойствием, улыбается. Бородка такая у него ещё, небольшая была, как у моего знакомого. Елтышев продолжал меня добивать. В тот момент промелькнула мысль - «нелюди что ли».

После этого я почувствовал ещё несколько ударов ногами. Когда Елтышев пнул «пыром» мне под руку, попал в левый глаз, нахлынула волна крови, я стал захлёбываться ею, понял, что перелом, а потом жесткий удар по голове, и я потерял сознание. Пришёл в себя утром.

Утро

- Первое, что я увидел — Катю на полу в большой комнате. В луже крови. Увидел её в безжизненном состоянии. Окрикнул, дотронулся. Понял, что она без признаков жизни. Обратил внимание, что практически всё на своих местах. Деньги — сторублёвые купюры — разбросаны на полу.

Прошёл в комнату, увидел себя в боковом зеркале. Обратил внимание, что телефоны лежат. Позвонил 112, представился, сообщил, что произошло. Потом позвонил товарищу, который в отпуске. После мне поступил звонок с дежурной части. Я объяснил обстоятельства.

Рукой проверял, чувствовал, что большая рубленная рана на голове. Просили, вызвать ли скорую, я сказал, что врач не нужен. Посмотрел на вещи, которые могли представлять интерес для преступников, те же телефоны и задал себе вопрос — приходили грабить или убивать?

Потом приехал друг, увидел меня, вызвал скорую. Дорогой я брату позвонил, сообщил, что несчастье произошло. В больнице мне стало плохо, стали готовить к операции, я позвонил маме Катерины, сообщил ей о трагедии.

Дмитрий Вашуркин:

- Сейчас моё состояние здоровья лучше. Я уже нахожусь на рабочем месте. Последствия? Душевная боль. Тяжело говорить об этом. Не хочу всё это пропускать через себя. Что касается дела, то Яранкина и Елтышева я опознал. Сомнений, что это именно они, не возникает. Уверен, что преступление не связано с моей профессиональной деятельностью. Они позарились на цепочку. Раньше мы никогда не виделись. Можно сказать, что мы оказались не в то время, не в том месте. Рассчитываю на то, что преступники получат справедливое, максимально суровое наказание.

Андрей Видьманов, адвокат Виталия Яранкина:

- Про мотивы моего подзащитного ничего говорить пока не могу. Он признает вину непосредственно в убийстве. Но то, что был умысле на убийство, на покушение на убийство, мы считаем — не доказано. Умысла, сговора убивать не было.

Ольга Алексеева, адвокат Андрея Пермякова (военнослужащий по контракту, из-за которого дело рассматривается именно в военном суде):

- Мы признаём свою вину частично. В сговоре Андрей не участвовал. Сами посудите, когда они приехали в Смышляевку, выходили из машины, у них не было оружия. Андрей не знал, что они хотят делать. Мы будем добиваться переквалификации действий моего подзащитного на пособничество в грабеже. Не было умысла на разбой. Не было сговора.