Полицейский, жену которого убили в Смышляевке: промелькнула мысль: «они нелюди что ли»

В Самарском гарнизонном военном суде 20 июня начали рассматривать по существу дело о разбойном нападении на семью начальника отдела МВД Отрадного Дмитрия Вашуркина. Напомним, что в результате происшествия, в декабре 2016 года, была убита жена силовика — Екатерина, а сам он чудом остался жив.
Виталий Яранкин
Андрей Пермяков
Эрнст Яцуненко
Сегодняшнее заседание вызвало большой ажиотаж у прессы. Видимо, подсудимые этого ждали, в частности, Виталий Яранкин и Эрнст Яцуненко, спрятавшие свои лица за медицинскими масками. Остальные — Андрей Пермяков, Даниил Елтышев, и Кристина Чистякова — решили не скрываться от фото- и видеокамер.
Елена Снегирь
Представитель прокуратуры Елена Снегирь зачитала подробности преступления — по версии следствия — и объяснила, в чём, кто обвиняется. Согласно позиции стражей порядка, Яранкин, Яцуненко, Елтышев и Пермяков в магазине «Светлячок» у метро «Безымянка» увидели на шее у Вашуркина золотую цепочку. Молодые люди захотели завладеть имуществом семейной пары. Когда те уехали на машине такси «Шевроле Авео», вся компания на ВАЗ-21103 Пермякова направилась следом. В авто также находилась Чистякова.
Яранкин и Яцуненко
Вашуркины приехали к себе в частный дом в Смышляевку. Злоумышленники остановились за 100 метров от въезда на территорию. Андрей вместе с Кристиной остались в салоне, а Эрнст, Даниил и Виталий пошли за «добычей».
Кристина Чистякова
Даниил Елтышев
Хозяин жилплощади, увидев во дворе посторонних, попытался выяснить причины их появления. Завязалась драка, мужчину стали избивать, требовали с него денег. Аналогично поступили и с вышедшей на улицу Екатериной. В этот момент Елтышев, где-то нашедший топор, обухом оглушил Дмитрия. Жертв завели в помещение и там продолжили причинять им боль, вымогая ценности. После того, как Яцуненко обнаружил служебное удостоверение полицейского, Вашуркиных решили убить. Яранкин схватил вышеуказанное орудие и, поочередно подойдя к лежащим на полу и уже не сопротивляющимся Дмитрию и Екатерине, ударил их лезвием по затылку. Женщина скончалась, её супруг получил открытую черепно-мозговую травму, но смог спастись.
Налётчики уехали. Испачканную в крови одежду и часть награбленного — ущерб оценивается в 41300 рублей — они оставили в квартире на Вятской, которую им для проживания и укрывательства от правосудия предоставила Чистякова.
Кристина свою вину признала полностью и заявила о раскаянии. Парни заявили, что с тем, что им вменяют, согласны лишь частично. Что не устраивает — в этот раз не сказали.
Мать убитой Ольга Нефедова
Судья предоставил слово потерпевшим. Ольга, мама погибшей, вспомнила, что вечером 10 декабря дочь с мужем заехали к ней в гости на Мориса Тореза. До того они находились на свадьбе знакомых. С ночевкой не остались, так как Екатерине нужно было утром улетать. Собственно, она была совершенно трезвая, Дмитрий чуть подвыпивший, но не пьяный.
О трагедии Ольга узнала в 2 часа дня 11 числа:

- Позвонил Дмитрий Александрович (прим.: Вашуркин), сказал: «Сегодня случилось горе, убили нашу Катю». Его самого в этот момент везли на операцию.

Дмитрий Вашуркин, как непосредственный участник событий, судя по всему, хорошо запомнил ту ужасную ночь, так как в его показаниях звучало очень много незначительных подробностей.

Выезд в Смышляевку

- Мы со свадьбы вернулись к тёще. Екатерина стала проситься домой. Было принято решение туда ехать, так как ей нужно было на следующий день в Питер в командировку лететь. Вызвали такси. По пути заехали в «Светлячок» у Безымянки, воды хотели купить.

«Светлячок»

- В магазине были покупатели, но немного. Потом зашли молодые люди, которых я до того ни разу не видел. Значения не придал этому. Завязался разговор. Речь шла о том, чтобы я отдал Елтышеву (о том, что это он, Дмитрий узнал уже в ходе следствия) свою шапку зимнюю. Я объяснил ему, что это может являться преступлением и что делать этого не нужно. Он предложил поменяться, я отказался. Я им ещё сказал, чтобы они себе этим не ломали жизнь. Парни были выпившие, в приподнятом настроении. Взяли пиво в итоге и ушли. Я ушёл после. По пути мы заехали ещё в кафе «Удача» и купили воды. Не заметил, что за нами кто-то следит.

Смышляевка

- Таксист завёз нас прямо во двор и уехал. Зашли, разделись, начали ложиться спать, как через окно в двери увидел двух незнакомых людей во дворе, где у нас есть освещение. Накинул куртку, сапоги на босу ногу одел и вышел. Парни меня увидели. Как я потом узнал, это были Яранкин и Яцуненко. Спросил: «Что здесь делаете, кто такие?» Начали сочинять, спрашивать какого-то Андрея, хотя там сроду таких не было. Я их не узнал, не придал значение. Только потом впоследствии вспомнил, что да, видел их и общался с Елтышевым.

Попытался их вывести за пределы участка. Вроде как выдвинулись на выход и уже около забора, чуть правее, когда я стоял к ним лицом, Яцуненко перевёл наше общение на грубость. Начал драться, к нему присоединился Яранкин. Они сбили меня с ног. Вышла Катя, видит, как я борюсь с Яранкиным, как меня бьют, и вдруг я получаю жесткий удар по голове. Каким-то предметом, я не видел — каким. Мне стало тяжело, я ослаб. Начал умывать лицо снегом, увидел, как падает Катя, увидел Елтышева. В этот момент они продолжают бить меня руками и ногами по всем частям тела, параллельно требуют деньги прямым текстом: «Давай деньги! Где драгоценности?»

После того удара, когда меня стали поднимать, я говорю: «Успокойтесь». Понимаю, что ситуация выходит из-под контроля. Слышу, как Елтышев Кате выговаривает претензии. Она кричала: «Не бейте его, что вы делаете?», он просил её «заткнуться». Чем-то ей угрожал, так, что она угомонилась.

В итоге Елтышев меня ввёл в дом, а Яцуненко и Яранкин — Катю. Всё это время они говорят: «Если вы не дадите деньги, будет хуже». Я просил прекратить их свои действия. Всё мое лицо было в крови. Вытирая её я смотрел на Елтышева, он кричал, чтобы я перестал это делать. Так, что ему оставалось только броситься и покусать.

Убийство

- Нас завели в дом. В дверях началось продолжение ударов. Били Елтышев и Яцуненко. После этого Катю затолкали в маленькую комнату. Сделал это Яцуненко, так как меня избивать остались Елтышев и Яранкин. Из комнаты я слышал, как она кричит. Можно было понять, что её тоже избивают.

Когда меня избивали в доме и требовали деньги, не было возможности даже осуществить эти требования и передать им что-то. Я понимал, что конца этих избиений может и не быть. Они были увлечены. Хотели меня «отключить». В доме была очень большая серия ударов руками и ногами — и роняли, и поднимали.

Когда я лежал на левом боку, в луже крови, скрутившись, закрывая руками лицо и туловище, я сквозь локти увидел, как Яранкин рядом с моей головой стоит. Я посмотрел на него, видел как он смотрит на меня с каким-то ехидством, спокойствием, улыбается. Бородка такая у него ещё, небольшая была, как у моего знакомого. Елтышев продолжал меня добивать. В тот момент промелькнула мысль - «нелюди что ли».

После этого я почувствовал ещё несколько ударов ногами. Когда Елтышев пнул «пыром» мне под руку, попал в левый глаз, нахлынула волна крови, я стал захлёбываться ею, понял, что перелом, а потом жесткий удар по голове, и я потерял сознание. Пришёл в себя утром.

Утро

- Первое, что я увидел — Катю на полу в большой комнате. В луже крови. Увидел её в безжизненном состоянии. Окрикнул, дотронулся. Понял, что она без признаков жизни. Обратил внимание, что практически всё на своих местах. Деньги — сторублёвые купюры — разбросаны на полу.

Прошёл в комнату, увидел себя в боковом зеркале. Обратил внимание, что телефоны лежат. Позвонил 112, представился, сообщил, что произошло. Потом позвонил товарищу, который в отпуске. После мне поступил звонок с дежурной части. Я объяснил обстоятельства.

Рукой проверял, чувствовал, что большая рубленная рана на голове. Просили, вызвать ли скорую, я сказал, что врач не нужен. Посмотрел на вещи, которые могли представлять интерес для преступников, те же телефоны и задал себе вопрос — приходили грабить или убивать?

Потом приехал друг, увидел меня, вызвал скорую. Дорогой я брату позвонил, сообщил, что несчастье произошло. В больнице мне стало плохо, стали готовить к операции, я позвонил маме Катерины, сообщил ей о трагедии.

Что касается похищенных вещей, то среди них не оказалось той самой большой золотой цепочки Дмитрия. Её потом нашли следователи на месте, где началась драка. Забрали портмоне, кошелёк Екатерины, некоторые украшения погибшей.
Обвиняемые согласились не совсем, что рассказал пострадавший. С чем именно, снова не объяснили. Только Елтышев заявил, что всё преувеличено, что Дмитрий говорил им о применении оружия, что Яцуненко не бил никого, будучи в доме и что шапку он отбирать у Вашуркина не собирался.
В настоящий момент судом объявлен перерыв. Процесс продолжится в ближайшие дни. В планах опрос свидетелей, подсудимых и исследование доказательств.
Отметим, что потерпевшими среди прочего заявлены моральные иски. В частности, с обвиняемого в убийстве Яранкина просят взыскать 3 миллиона рублей. Как мать Екатерины, так и её вдовец.

Дмитрий Вашуркин:

- Сейчас моё состояние здоровья лучше. Я уже нахожусь на рабочем месте. Последствия? Душевная боль. Тяжело говорить об этом. Не хочу всё это пропускать через себя. Что касается дела, то Яранкина и Елтышева я опознал. Сомнений, что это именно они, не возникает. Уверен, что преступление не связано с моей профессиональной деятельностью. Они позарились на цепочку. Раньше мы никогда не виделись. Можно сказать, что мы оказались не в то время, не в том месте. Рассчитываю на то, что преступники получат справедливое, максимально суровое наказание.

Андрей Видьманов, адвокат Виталия Яранкина:

- Про мотивы моего подзащитного ничего говорить пока не могу. Он признает вину непосредственно в убийстве. Но то, что был умысле на убийство, на покушение на убийство, мы считаем — не доказано. Умысла, сговора убивать не было.

Ольга Алексеева, адвокат Андрея Пермякова (военнослужащий по контракту, из-за которого дело рассматривается именно в военном суде):

- Мы признаём свою вину частично. В сговоре Андрей не участвовал. Сами посудите, когда они приехали в Смышляевку, выходили из машины, у них не было оружия. Андрей не знал, что они хотят делать. Мы будем добиваться переквалификации действий моего подзащитного на пособничество в грабеже. Не было умысла на разбой. Не было сговора.