Как праздновали Рождество и Новый Год в Самаре в начале прошлого века

Новогодние праздники всё ближе, приятные хлопоты и суета все интенсивнее. Работать уже не хочется, а в голове прокручиваются маршруты похода за елкой, подарками или новогодними продуктами.

Но когда-то в Самаре не было огромных супермаркетов, а чтобы сделать подарок любимому человеку, нужно было реально потрудиться, а не просто залезть в интернет. Мы обратились к экскурсоводам Александру и Анастасии Андросовым, чтобы узнать, как эти праздники отмечали 100 лет назад. А также специально для нас Катерина Ревицкая, специалист по страшным экскурсиям, рассказала леденящую душу историю одного новогоднего вечера 1919 года.

100 лет назад Рождество отмечалось с большим размахом. Первая неделя нового года считалась неделей благотворительности. Общественные балы и концерты, проходившие в рождественский период, готовились заранее и очень тщательно. К ним изготавливались красивые билеты. Вся выручка или её часть от них шли в пользу бедных, в богадельни или сиротам.

Часто на вечерах-балах устраивались беспроигрышные лотереи. Пожертвовать на таком вечере в приют для девочек или на строительство новой больницы считалось очень престижным. К тому же, как правило, это широко освещалось в газетах, что было на руку самарским предпринимателям. Проводились также и костюмированные балы. Например, в 1911 победил костюм маркизы, а на втором месте был костюм куколки.

Альфред фон Вакано, владелец Самарского Жигулёвского завода, в своём доме собирал бедных детей и дарил им одежду и обувь.

Предновогодние дни были суетными и в учебных заведениях. Обычно на время новогодних балов мужские и женские гимназии объединялись. Балы для юных мужчин и девушек проходили по всем канонам и правилам балов для взрослых.

Ну а на Соборной (Куйбышева) площади всё выглядело в точности, как сейчас: устанавливались ледяные горки, стояла огромная ёлка, стреляли хлопушки, водились хороводы. Также ёлки ставились и на Алексеевской (Революции) площади и в Струковском саду. Катки были в Струковском саду и в Пушкинском сквере. Обычно катались под классическую музыку. 100 лет назад Новый Год и Рождество также были самыми яркими и любимыми у горожан праздниками!

А вот что произошло в канун 1919 года в одном из домов на улице Куйбышева. Рассказывает экскурсовод Катерина Ревинская:

- История рассказана эксклюзивно мне жильцами дома на улице Куйбышева, на участке между Комсомольской и Крупской. Местная жительница Наталья Гроховская была замужней дамой и вела тихую размеренную жизнь: занималась рукоделием, коллекционировала кружева, этикетки от чая, почтовые открытки с видами Самары и Волги. К праздникам всем членам большой семьи Наталья своими руками создавала подарки, и конечно, особенно любимым праздником был у нее Новый год. Но когда к власти пришли большевики, жизнь изменилась. Домашний уют объявили злом и могли даже стрелять по окнам, на которых покачивались занавески. А в семье Натальи произошел жуткий случай. Женщина, ее муж, а также ее двоюродный брат с сыном отмечали приход нового, 1919 года. И хоть тюлевые занавески с окон сняли, но все-таки решили в гостиной нарядить маленькую рождественскую елочку. И вот в разгар новогоднего празднества, когда сама Наталья тихо пела рождественские песни и аккомпанировала себе на пианино, а мужчины с удовольствием слушали ее и потягивали вино из старых запасов, к ним в дом ворвались большевики с наганами. Полупьяная бригада увидела всю эту идиллическую «мещанскую» картину, а еще старинный буфет, комод, журнальный столик, кровать с царскими орлами на спинках… А так как с этим всем недвусмысленно было приказано бороться, они начали глумиться над хозяевами, пинать елку, разбили чернильницу… Мужчины, в частности хозяин дома, попытался встать на защиту своего имущества, и это большевиками было расценено как настоящее сопротивление советской власти. Коммунары открыли огонь и расстреляли всех троих мужчин, включая 16-летнего мальчика, племянника Натальи. Саму Наталью, рыдающую над погибшими родственниками, оставили в живых. Через несколько дней пришла бумага о расселении дома: его у Гроховских отобрали, а вдове разрешили остаться, глумливо написав в ордере: «С правом проживать в прихожей». Сюда заселили новых жильцов, а бедная Наталья, как говорят, на сундуке от горя и умерла, недолго пережив своего супруга.