Эта трагедия произошла в Ростове-на-Дону 11 октября. Анестезиолог-реаниматолог МБУЗ "Городская больница №20" Артур Топоров заступил на то роковое дежурство в 21:00. Коллеги сразу предупредили сменщиков: перебои с кислородом.
- Кислород в системе был снижен, периодически падал до звукового сигнала. Это значит, что концентрация снизилась до 30% от нормы, - вспоминает врач начало смены.
На смене врачей было всего двое. И это на 27 коек. К слову, это превышает все допустимые нормы нагрузки на реаниматолога более, чем в 2 раза. Однако реальность такова, что сейчас большинство ковидных госпиталей работает именно в таком режиме. Кислород - основа помощи заболевшим коронавирусом.
- Бывали случаи, что давление в системе падало и раньше, но недолго. Мы раньше звонили в кислородную службу, и они сразу помогали: переставляли баллоны, переподключали, увеличивали давление. Но ситуация такова, что любое изменение концентрации смеси пагубно сказывается на состоянии больных коронавирусом, - объяснил Топоров.
Никто до конца не знает, что произошло буквально через 10 минут после начала его смены, но кислород в системе упал настолько, что врачам пришлось проводить реанимационные мероприятия.
- Пациенты впали в панику, старались получить кислород откуда-то, ловили воздух, как рыбы, когда их вытаскивают из воды... даже когда они на аппаратах. Когда это происходит один раз - это не скажется критично. Но когда это происходит 7-10 раз за час - это нам ещё повезло, что мы в тот день спасли 20 человек, - отмечает медик.
По словам Топорова, врачи и медсестры разговаривали с пациентами, просили их не впадать в панику. Стресс, сердцебиение учащается, кислорода нужно всё больше - каждая секунда в таком состоянии буквально убивала людей с поражёнными лёгкими.
Всё, что оставалось медикам - это разговаривать. В тот же день среди больных на ИВЛ оказался главный врач этой же больницы Юрий Дронов. Его госпитализировали за несколько дней до этого случая, он находился в тяжёлом состоянии. Как и другие пациенты, главврач пережил кислородное голодание, но скончался спустя 2 недели - 26 октября, уже в другой больницы. Мужчина был в прекрасной физической форме, но вполне возможно, что пережитое сказалось на нём критически.
Подчинённые Дронова пытались спасти и его, разрываясь между реанимационными предприятими. Их оглушали крики больных и тревожный рёв аппаратов ИВЛ...
Известный ростовский реаниматолог Борис Розин рассказал о том, что ему позвонили его бывшие подчинённые.
- Мне позвонили и сказали, что кислорода нет. Что сначала было низкое давление, а потом вообще перестал идти кислород. Я спросил: по всей больнице? Они сказали, что да. Сказали, что через час кислород подвезут. Я ничем помочь не мог. Сказал только, чтобы делали записи в историях болезни, - рассказывает Розин.
Интересна реакция на всё это чиновников. Управление здравоохранения Ростова-на-Дону до последнего не хотело признавать инцидент.
- На этот вопрос (про подачу кислорода) мы не можем дать однозначный ответ. В ходе проверки выяснилось, что именно перебоев с подачей кислорода со стороны обслуживающей организации - не было. Была ли утечка - мы тоже сейчас не можем сказать однозначно, - отбивалась от журналистов Левицкая.
Топоров же рассказывает, что в 21:40 кислород просто исчез. Медики в этом случае приняли решение подключить так называемый "личный резерв отделения" - несколько баллонов с газом, которые "припрятал" на такой случай предусмотрительный бывший главный реаниматолог Розин, о котором мы писали чуть ранее.
Только и этого мало. Резерв не был рассчитан на такую огромную потребность отделения в кислороде. Там было всего лишь 5 баллонов. Эти 5 баллонов помогли стабилизировать ситуацию всего лишь на полчаса. Но не более. Врачи надеялись, что кислородная служба исправит ситуацию, но к 22:10, когда кислород закончился, так ничего и не изменилось. Регулярную подачу возобновили только в 22:50. За это время медики констатировали смерть 5-х пациентов. Ещё 6 больных скончались во втором моногоспитале.
- Я не могу сказать, что они бы все выздоровели, но с кислородом их шансы были заметно больше, - резюмировал Топоров.
Хочется понять, в чём же причина? По словам медиков, проблем с кислородом до времён пандемии не было. Никто ни в чём не нуждался, кислородная служба работала стабильно. Однако после того, как на базе роддома той же больницы открыли второй госпиталь - стало тяжело. Спрос на смесь стал огромный. Старую же кислородную службу так никто и не увеличил, новую никто строить не стал.
На пресс-конференции чиновники в буквальном смысле гордились тем, что в медицинских картах умерших не было никаких отметок о перебоях в подаче кислорода. Но Артур Топоров утверждает: это не правда. Он лично делает эти отметки.
- В историях болезни мои коллеги и я всегда фиксировали, если были какие-либо перебои с кислородом. И у всех пациентов, которые в тот момент лежали в нашем отделении, мы с коллегой оставили дневники в историях болезни, - рассказал Топоров.
Правда коллеги врача рассказали ему, что видели у следователей истории болезни умерших. Но без дневников.
- Если дневника в истории болезни нет, то это, в принципе, объясняет позицию нашей больницы, - рассказывает Топоров. - Мои коллеги видели истории, им их показывали в Следственном комитете. Там нет никаких записей об отключении кислорода. Я подписывался в совсем других историях, когда пациенты умирали.