«Моя задача — светить»: большое интервью с самарской исполнительницей и композитором Татьяной Гавриловой
В Самаре 21 августа на крыше «Станкозавода» состоится сольный концерт GAVRILOVA MAP (18+), на котором прозвучат десять авторских песен талантливой жительницы Самары Татьяны Гавриловой. Выступление будет сопровождаться выступлением камерного импровизационного оркестра «СИНЕСТЕЗИЯ orchestra» и хорового ансамбля AETERNITAS. Гостей вечера ждет уникальный микс авторского вокала и неоклассических мелодий, дополненный свободной импровизацией оркестра и чистым звучанием хора. Пропустить такое нельзя.
Редакция ProGorodSamara пообщалась с исполнительницей Татьяной Гавриловой и выяснила, как девушка погрузилась в мир музыки.
Татьяна Гаврилова / Фото предоставлено ProGorodSamara
Татьяна Гаврилова — художник, композитор, автор-исполнитель песен, который пишет не только цветом на холсте, но и звуком на фортепиано, руководитель школы музыки и живописи с нуля «MAP School» и проекта креативных индустрий «СИНЕСТЕЗИЯ». К слову, МАР — это аббревиатура Music Art Photo.
Татьяна, как творчество появилось в вашей жизни? Как так вышло, что вы связаны и с музыкой, и с живописью, ведь это сложные направления?
— У меня не творческая семья, и никто не занимался искусством. В детстве большое влияние, впрочем как и в любом другом возрасте, оказывает окружение и значимые взрослые. После детского сада я упросила маму отправить меня в художественную школу и на пианино, хотя какое-то время мечтала играть на арфе. Мне кажется дети очень чутко ощущают чего хотят и зачем им это, для чего рождены, это мы далее забываем, а мне повезло и я трудилась так, чтобы не забыть. Моим значимым взрослым для желания играть на пианино были руки преподавателя по музыке в детском саду — она была женственна и грациозна, я по сей день тянусь к этому, не смотря на детство в «пятнахе» с иным окружением и воспитанием.
Что касается рисования — также, в детском саду мои картины были по центру всех других работ. Я рисую «лучше всех» сколько себя помню. Для меня это константа моей уверенности в себе. В первом классе я иногда рисовала лучше взрослых, и меня отсаживали за последнюю парту, вместо уроков, дорисовывать стенгазеты, пока другие дети учились читать и писать.
Меня всю жизнь спрашивают: «Что ты любишь больше, ты художник или композитор?». У меня нет ответа на этот вопрос. Убери одно, и я уже — не я.
То есть это была ваша детская мечта?
— Я мечтала быть полезной людям, и с самого детства мечтаю о масштабе — лечить миллионы людей, придумать лекарство от неизлечимой болезни, сделать мир счастливее. Откуда-то в моей голове контекст масштаба с рождения. В детстве я мечтала быть хирургом. Когда я начала понимать свои предрасположенности к рисованию, математике, черчению, и осознание что весь дом в конструкторах, появилась мечта стать архитектором и строить города, проектировать улицы и комфорт для миллионов людей. Эта мечта со мной по сей день.
А как вы стали композитором? Через что пришлось пройти?
— Не знаю как другие композиторы приходят к написанию музыки, у меня путь лежит через песни, импровизацию и анализ других произведений. После окончания музыкальной школы, в 15 лет, я осталась наедине с ненавистью к музыкальному инструменту, но скука была превыше — я была в лагере, где мне было нечем заняться, а в актовом зале стояло пианино, как-то, то ли от скуки, то ли от грусти, я села за инструмент, и начала импровизировать по простой структуре, по четыре с аккордам. Я это делала периодически дома, пропуская школу, просто ходила по клавишам в тональности, и что-то складное получалось. Только ценности музыкальной я не видела никакой - здесь же нет нот, а нас так учили, что необходимо играть сложные партии, заученные паттерны, созвучия. Только в конце игры в пустом зале вышла из соседней комнаты девушка и поделилась что у нее были мурашки, будто с ней говорил Бог через мою музыку. Тогда я впервые задумалась, что это может лечить не только меня.
Единственный человек, кто мог четыре года слышать мою музыку, это брат, при родителях я стеснялась. Да и в принципе я боялась играть даже пои открытых окнах, а когда узнала, что соседи слушают, как я играю, и им нравится, то я сильно заплакала и еще несколько недель не могла притронуться к инструменту от страха. В 16-17 лет я пропускала школу, и почти не появлялась там. Пока учителя думали обо мне страшное, я попросту играла на пианино, по несколько часов в день. В 20 лет я училась музыкальной композиции в Италии, брала частные уроки. В то время педагог говорил, что у меня все есть на интуитивном уровне.
Оркестр «СИНЕСТЕЗИЯ orchestra» / Фотограф: Кучерявая
А правда, что творческие люди — романтичные натуры?
— Я гуру депрессивных состояний, мне хочется верить, в прошлом. В один из эпизодов, мне было 22 года, я проанализировала 30 мировых хитов, выписала всю структуру песен, слова, длительности, количество тактов и гармоний, искала алгоритм хита. После него я попробовала написать песню, что-то получилось, но первый свой набросок я уже и не вспомню. Только любовь подарила настоящие песни. Моя первая любовь — музыкант. Сейчас он гастролирует по миру, и возможно по пути на работу многие включают эту музыку. С ним, на расстоянии, у меня связана первая песня «Я хочу так далеко», а после встречи и «Бросить все и к тебе рвануть», «Я боюсь, но борюсь» и остальные песни из первого альбома. Это песни о переживаниях и размышлениях о любви, мечте, целях и решимости идти вперед и быть верной себе, мне кажется об этом у меня каждая песня.
Вторая любовь принесла мне второй альбом. Будет ли третий — покажет время. Благодаря этому человеку я написала более созидательные, оркестровые песни, представляя хор, скрипку и виолончель. Человек занимается крупным бизнесом, и я часто интересовалась его путем, деликатно просила наставления и делилась мечтами открыть школу музыки и живописи. Спустя два года у меня случилось открытие MAP School — школа музыки и живописи с нуля.
Расскажете подробнее про MAP School?
— Школа — это полностью мой проект, которым я горжусь, понимаю, вижу насколько он приносит пользу для сотен людей, и особенно чутко ощущаю, что это только начало. Большой вклад оказала Тася Аристова, Катя Кузьмина, Влада Минаева, и каждый педагог и причастный к школе, даже мужчина на пути в моей жизни, кому посвящен второй альбом моих песен — в общении я прописывала структуру несуществующей школы, и просто начала задумываться, что если, когда-нибудь, у меня действительно это будет.
Я проводила концерты, организовывала квартирники, после которых подходили и просили мои контакты, чтобы обучиться у меня фортепиано, вокалу, гитаре, я все отнекивалась, боялась. В то время я активно начала взаимодействовать с Тасей и её художественной мастерской ARTaisiya, была художником мастерской, а затем и неотъемлемой её частью, постигнув более 20 художественных техник, и проводя мастер-классы для сотен человек. Мне было 24 года, я начала обучать музыке, параллельно работая в мастерской. Одна моя знакомая предложила пообучать моих учеников в ее музыкальной школе. Я помню как ездила на маршрутке к девяти утра, чтобы обучить первого ученика за 500 рублей, на другой конец города, а затем ехала в мастерскую. За тот год изменилось многое. Опыт, постоянство, любовь к делу, преодоления. Количество учеников постепенно увеличивалось, и в самом начале я сказала себе, и ученикам, что мы скоро открываем школу на Ленинградской улице в Самаре. Спустя полгода мы переезжаем на Молодогвардейскую улицу с мастерской, где я беру кабинет под музыкальную мастерскую и развиваю направление. Так появляется «музыкальная».
В какой-то момент в жизни становится «тесно», значит ты вырос. Так я выросла из комнаты в школу. И мы переехали на Станкозавод. С большой любовью и благодарностью к Тасе и Лене, девочкам мастерской. Я обзавожусь своей командой — менеджером Катей, незаменимым в моих вопросах. И мы в самом начале. Моя задача повести MAP School по городам.
Фото предоставлено ProGorodSamara
Бывает ли у вас выгорание от такого количества направлений? Если да, то как справляетесь?
— Выгорание — нормальный процесс, его нужно чувствовать и не допускать. От Таси я научилась пофигизму, здоровый пофигизм для перфекциониста, а я именно этот тип личности, необходимый ингредиент для счастливой жизни. Сейчас я отхожу от выгорания от архитектуры, мне понадобилось 4 года, и я еще в процессе. А также выплываю из художественного выгорания. Это часть жизни, нужно к себе с любовью, нежнее, больше отдыхать и окружать себя людьми, которые ценят тебя, твое время, кто способствует твоему развитию, но и ценит твой отдых и стремление жить в балансе.
Что самое сложное было в вашей карьере? Какие случались падения?
— Самое сложное — предрасположенность к грусти. С 15 лет меня «отключает от жизни» неумение собой управлять. Я очень чувствительный человек, с ярким восприятием жизни. Плачу, смеюсь, шучу и страдаю «от души». Это не апатия, и не что-то смежное. Я сбривала полуметровые волосы налысо и писала прощальные записки, месяцами не выходила из дома. Это болезнь, которая со мной на всю жизнь, но от которой у меня есть лекарство — тренировки, дисциплина, отдых, уважение и любовь к себе, а также безоговорочное прощание с теми людьми, кто не ценит твои чувства. Это наверное самый главный ингредиент — понимать что ты хочешь и бескомпромиссно прощаться.
Что о вашем творчестве говорит семья? Есть ли у вас талантливые родные?
— Семья у меня не творческая. То ли я во всех вижу талантливых людей, то ли у меня уникальные родители. Папа всю жизнь мог отремонтировать что угодно, да и в целом творческая натура где-то в глубине души, хотя ему пришлось рано начать зарабатывать и подавить свое творческое начало. Мой дедушка, отец папы, был фотографом, художником, делал мебель, и вообще история жизни кочевника, с папиных слов, была как из книги. Мама у меня постоянный, земной, стабильный и последовательный человек. У нее красивый голос, но есть страх говорить громко на людях и петь — я никогда не слышала как она поет. Возможно поэтому я впервые спела на людях только в 22 года, намагнитилась. Она потрясающе шьет и очень аккуратный и исполнительный человек.
У меня был старший брат. Он много поддерживал меня в искусстве. Слушал как я играю на пианино и говорил никогда не прекращать, до самой старости играть. Мы всегда удивлялись как я забрала все творческое начало, пока у него не было тяги ни к музыкальным инструментам, ни к кисточке. Он дал защиту, поддержку, и стержень моего характера «никогда не сдавайся, возможно всё». Я по-прежнему чувствую его заботу, во сне периодически я вижу и слышу его, иногда он показывает куда пойти и что сделать. Его больше года назад не стало.
Что самое сложное в собственной реализации? Как найти себя?
— «И буду гнать и будут звать — не иди, оставайся верным своему пути», — слова из моей песни… все ответы внутри. В молитве, во снах, в мыслях, но прежде в чувствах. Ответы даны тем, кто задает вопросы. Я молюсь Богу, и получаю чувство, что делать дальше. Сложно объяснить словами, но это работает.
Расскажете о планах на будущее?
— Моя задача — светить. Я прислушиваюсь к тому, какие цели были в моем детстве. Там все чистое, без условий. Я с малых лет желала масштаба, помогать миллионам, и потому иду к этому. Учить музыке, дать свободное искусство. Желаю вернуться к архитектуре, постепенно, с годами, и помогать в пространстве городов. Пока делаю это локально и через бизнес.
Задача вывести MAP School, и еще один партнерский проект, на Российский рынок, на несколько городов. Открыть вторую точку в Самаре, а затем и в других точках страны. Записать песни, и подарить искусство массам. Не прекращать, а только масштабировать искусство, концерты, вывести за пределы Самары свою музыку. Хочу вернуться к картинам и писать большие полотна акварелью. Но прежде всего, я хочу семью. Мужа, детей, отдавать любовь не только людям по любви, но и делить себя с самым дорогим в своей жизни человеком.
Кто-то может сказать что все это невозможно, трудно, распыление. Но достаточно убрать один кирпичик, и уже буду не я. Не соглашаться на меньшее, любить себя настоящую, уважать свои цели, стремления, мечты, и потому уважать себя.
Обложка песни «Я хочу так далеко»
