Автор издания «Слово пацана. Криминальный Татарстан 1970—2010-х» (18+) на днях побывал в нашем городе, где его ждали читатели: нужно было с ними встретиться, ответить на вопросы и раздать автографы. Перед автограф-сессией мы поговорили с Робертом Гараевым о популярном сериале (18+), в основу которого легла его книга, об участии писателя в съемках, о «детской травме» российского общества и творческих планах.
На встречу с автором пришли десятки самарцев. «Читай-город» организовал автограф-сессию в одном из книжных магазинов своей сети. Интерес к культурному феномену – книге и сериалу, на ней основанному – по-прежнему высокий: людей было много, и у них было много вопросов к писателю. У нас – тоже.
Фото предоставлено сетью книжных магазинов "Читай-город"
С Робертом нам удалось пообщаться минут за 15 до начала мероприятия. Интеллигентного вида мужчина в очках, средних лет – когда-то он, будучи подростком, состоял в одной из казанских уличных группировок, о чем в последствии и напишет книгу.
- Как такой опыт повлиял на вашу жизнь?
- Вот этот маскулинный образ жизни, его правила: я понял, что они мне не подходят. Я решил подвергнуть это исследованию и убедился лишний раз, что это не мое. Мне комфортнее было находится в других субкультурах, более творческих, где про музыку, про книжки, про искусство. В основном – про музыку, потому что я тогда играл в панк-группе, изучал музыку и вообще связывал себя с ней, занимался музыкальной журналистикой.
- А с чем вы связываете такую бешеную популярность сериала «Слова пацана» (18+), снятого на основе вашей книги?
- С неотрефлексированной детской травмой нашего общества, с теми событиями, которые было не принято у мужчин 40-50+ обсуждать. А тут вдруг это стало темой популярного сериала. В том числе теперь внутри семьи, с детьми своими это могут обсудить. И не важно, на какой стороне они были: может это те, кого третировали, может это те, кто сами были источником подросткового насилия. Но эти драки стенка на стенку – история общесоветская, она не только казанская. В Казани она была гипертрофированная, но это коснулось и всех городов.
- Как вы оцениваете влияние сериала на наше общество, и почему, на ваш взгляд, часть его негативно восприняла работу Жоры Крыжовникова, а кто-то даже выступает за запрет «Слово пацана» (18+)?
- Чаще всего это те, кто не смотрел. Те, кто посмотрел, убедились в том, что это хорошее кино, которое не надо запрещать. Фильмы о Великой Отечественной войне ведь не запрещают: там тоже жестко, там тоже людей убивают. Или «Республика ШКИД» (18+) – ее не запретили, смотрели же советские жители. Да и сами группировщики, участники Казанского феномена, насилием занимались не потому, что посмотрели сериал «Слово пацана» (18+). Они им просто занимались. Драма – она не о чем-то назидательном, она просто драма.
- Вы были консультантом на съемочной площадке сериала. В чем заключалась ваша работа?
- Нужен был кто-то, кто знал, как выглядела Казань 80-х годов: как люди ходили, как одевались, как разговаривали, под что танцевали, как двигались и прочие мелкие детали, которые добавляют правдоподобности. Достоверность – это одна из важных частей драмы: когда начинаешь смотреть фильм, и если ты был участником этого и веришь этому, то, конечно, это срабатывает на таком уровне.
- Вас часто сравнивают с персонажем сериала «Слово пацана» (18+) Андреем «Пальто». Насколько вы похожи?
- Есть некоторые детали в моей биографии, которые схожи с Андреем «Пальто». Но я все-таки считаю, что это коллективный образ интеллигентного мальчика, который попал в криминальную группировку. В качестве доказательства я привожу то, что Андреем зовут и режиссера Андрея Першина (настоящее имя Жоры Крыжовникова – прим. ред.) и сценариста Андрея Золотарева. То есть это интеллигентные мальчики, которые попали в плохую компанию, и как бы они развивались в такой ситуации. Какая-то часть меня, какая-то часть их.
- А можно ли сравнить наши эпохи – то, что описано в книге и о чем рассказывает сериал, с сегодняшним днем? И интересуетесь ли вы современными подростковыми субкультурами такими, как скандально известная «ЧВК Редан»?
- Наблюдал за этими ребятами, но мир изменился. С 89-го точно изменился. Сейчас место обитания подростков – это торговые центры. Если раньше мир подростка был на улице, во дворе, то сейчас они – внутри гаджета. Если 89-й год – время трансформации государства из социалистического в капиталистическое, то на сегодняшний день Россия – это страна, которая уже давно живет при капитализме. Различий много. И вряд ли такое может вернуться.
- Как отца двух подростков (16-летней Роберты и 11-летнего Якова – прим. ред.), вас беспокоит, что они могут столкнуться с чем-то подобным, с чем в их возрасте столкнулись вы?
- Яков – совсем не агрессивный мальчик, увлекается рисованием, ведет ютьюб-блог и, кажется, он вообще не про это, слава богу. С ним мама очень хорошо разговаривает, так же, как и с Робертой: она умная девочка – занимается учебой, тоже увлекается рисованием. О них я не беспокоюсь. Во времена Казанского феномена дети были предоставлены сами себе, а родители на это не обращали внимание, они даже не понимали. Им казалось, что все это так и было: в их поколении, в поколении их родителей – деревня на деревню, стенка на стенку. В порядке вещей. Пропустили момент. И об этом не говорили в прессе в 82-м году. Об этом заговорили только в 88-м году, когда это было практически на излете, когда наступила гласность. Но уже было поздно. Это было нарыв. Все "говорило" о нездоровой ситуации в обществе – об усиленной урбанизации, которая не могла не привести к чему-то странному.
- А что нужно нашему обществу, чтобы не повторять таких ошибок?
- Общественная дискуссия, которая сейчас, собственно, и идет. Нельзя эту тему замалчивать. Все нужно отрефлексировать: и хорошее, и плохое. И идти дальше. Только так можно идти дальше.
- В своей книге вы пишите про уличные группировки Казани конца 70-х–начала 90-х годов. Это большой исследовательский труд. Дальше вы планируете писать на эту тему и что вы будете исследовать?
- Я планирую написать книгу про женские банды Казани той эпохи. Но на этом я поставлю точку. Потому ч то не хочется быть криминальным писателем. Криминал – это не то, что меня интересует. Я скорее про музыку, про эпоху. Мне нравится тема прошлого, но не только в криминальном разрезе.
Бонус: о чем самарцы спросили автора книги «Слова пацана. Криминальный Татарстан 1970—2010-х» (18+)
Многие вопросы, ответы на которые нас интересовали, Роберту Гараеву задали и его читатели, пришедшие на встречу. Мы публикуем, на наш взгляд, самые интересные. Ну или одни из самых.
Один из ожидаемых вопросов – про самарские группировки 80-90-х:
- Что я знаю про самарских "фураг" и "быков"? Я знаю названия, я знаю, как они одевались. Такие классического вида, как из «Республики ШКИД», такие как Кощей, грубо говоря, и те, которых «отшили» Вова Адидас и компания. Я знаю, что у них была интересная культура, какие-то песни, выглядели как приблатненные. Но в отличие от казанских группировок у них не было какой-то жесткой иерархии и дисциплины. И, насколько я помню, они выпивали, что было недопустимо, например, на казанских улицах. Выпивали и курили сигареты. Да, казанские подростки тоже курили сигареты, но за это их вылавливали старшие и очень серьезно наказывали, - рассказал автор книги «Слова пацана. Криминальный Татарстан 1970—2010-х».
Фото предоставлено сетью книжных магазинов "Читай-город"
- Как часто вы бывали в Самаре?
- Я третий раз приезжаю. Сегодня побывал в Музее рока. Всем советую туда сходить. До этого два раза приезжал – выступал в клубе «Звезда» с диджейским сетом и в каком-то еще маленьком клубе, которого сейчас, наверное, нет. Я был летом, гулял по набережной, ходил в пивнушку на Дне. Очень мне понравилась Самара летом.
- Почему переснимали финал 8-й серии сериала «Слово пацана»?
- Я смотрел "слитую" серию, был на пересъеме, понимаю, почему она переснималась – не в угоду кому-то, не по просьбе кого-то, а потому что режиссер – идеалист: он хотел завершить красиво все драматические линии, которые там были (остальную часть ответа, содержащую спойлеры, мы опустим, чтобы не лишать интриги тех, кто еще не посмотрел сериал).
- Какое самое яркое воспоминание у вас о том времени, когда вы состояли в уличной группировке?
- Первые сборы. Когда ты еще не погрузился в что-то такое, что может не подходить твоему внутреннему миру. А первые сборы – там была полная романтизация криминала (Сам Роберт Гараев категорически против любой романтизации насилия!). Мы пришли на них: мне задали какие-то вопросы, никакого спарринга не было, как в сериале «Слово пацана», хотя в некоторых группировках был спарринг. После того как мы ответили на вопросы, почему-то у нас была картошка. Костер. Кидали в него картошку, болтали. Ну и почему-то за один вечер твой социальный статус вырос от чушпана до пацана. И это было прикольно. Пожалуй, на этом все прикольное и заканчивалось...
Фото предоставлено сетью книжных магазинов "Читай-город"
Интервью подготовили: Павел Мозговой, Анастасия Федосеева.