Самарский блогер Дмитрий Котуков рассказал о своей фотовыставке и ужасах Донецка

- Это была ваша инициатива или кто-то попросил вас совершить поездку в Донецк?

- Это была моя личная инициатива. Я писал в своем блоге, что поехал в Ростов-на-Дону к своему товарищу, чтобы посмотреть на лагерь беженцев. Но сейчас лагерь уже свернулся практически. Видя то, что я недоволен, мой товарищ позвонил знакомым, потом в пресс-службу ополчения. Они встретили меня у границы и я уехал в Донецк.

- Проблем с пересечением границы не возникало?

- Нет, не было проблем, я был один со мной только фотоаппарат. Просто посмотрели мой паспорт и пропустили.

- Когда вы прибыли на место, то встретили там других блогеров и журналистов, которые приехали специально?

- Нет, я не встречал там журналистов. Дело в том, что съемки и репортажи в районе боевых действий довольно дорогое занятие, в частности в Донецке, поэтому позволить себе съемку могут только передовые федеральные СМИ. Они сами договариваются с ополчением и едут на передовую.

- Как вы считаете, ваши снимки полностью отражают происходящие события или фотографии не способны все передать?

- Я отразил то, что видят жители Донецка, которые находятся по контролем самопровозглашенной народной республики. Что находится по ту строну, где контроль украинских военных, я не знаю. Я отразил лишь то, что видел сам. Как обстреливают мирных жителей со стороны армии. Плюс на выставке будут представлены фотографии военных корреспондентов из ДНР.

- Кто эти военные корреспонденты? Это местные известные журналисты?

- Это журналисты, которые работают в ДНР. Соответственно, они снимают большинство репортажей с передовой, которые можно видеть на ютубе, на профилях «ЛНР», «ДНР» или «Новороссия». Имен своих они не называют, чтобы не подвергать опасности свои семьи.

- Получается, они - «подпольные» журналисты?

- Нет, это самые настоящие профессиональные журналисты, которые просто скрывают свои имена.

- Вам было страшно?

- Слово страшно, на мой взгляд, не уместно. Там жутко. Жутко от понимания, что никто не знает, откуда и когда прилетит мина. Это похоже на дьявольскую рулетку.

- Вы видели, как там стреляют?

- Я видел последствия обстрела. В тот день, когда я прибыл, обстреливали пригород Донецка, когда я уезжал, то слышал тоже стрельбу в пригороде. Как взрывались дома, я не видел.

- Кто такие ополченцы?

- Это жители Донецка, которые сражаются за свою землю.

- Многие считают, что это не просто граждане, а бывшие полицейские и военные?

- Да, там есть бывшие военные из России. Есть военные, которые приехали по собственному желанию. Есть военные из Киева. Тот человек, с которым я общался, приехал из Киева. Он снайпер.

- А вы не спрашивали его, сколько человек он убил?

- Это некорректный вопрос, который не стоит задавать на войне. Если бы я такое спросил, то на меня посмотрели бы как на идиота.

- Тогда другой вопрос. Что там происходит, как вы можете это описать?

- Если в двух словах, то сейчас я могу с уверенностью сказать, что украинские военные ведут активные боевые действия в отношении невинных жителей ДНР.

- Вы слышали от местных истории, которые вас поразили?

- Все истории похожи, точнее их итог. У людей убивают близких, детей, они берут в руки оружие и идут в ополчение. Это тот самый итог всех историй.

- А что за история про негров, которую вы упоминали в блоге?

- Эту историю мне рассказал ополченец-снайпер. Когда они в четвертом вышли на дежурство, то увидели, что едет броня, на ней 6 человек, лица черные в балаклавах. Присмотревшись, они увидели негров. В итоге они всех убили, потом хотели подойти и посмотреть документы, но были накрыты минометным огнем. Приехал еще танк.

- Много ли русских в Донецке?

- Практически все, с кем я общался, говорили на русском языке. Не могу сказать, имеют ли они русское гражданство или нет. В душе – да, все они русские. Также многие жители Донбасса считают территорию, так называемую, Новороссию Россией, а себя русскими.

- Где вы жили и на какие средства?

- Я жил в квартире одного из ополченцев. С меня не брали денег ни за что. Не потратил там ни копейки. Я приехал в обед вторника и уехал в обед среды. Я питался бутербродами, которые мне купили на местном рынке. Больше мне еды не было нужно.

- Как вы себя чувствовали в кругу ополченцев, они же совершенно чужие вам люди?

- Я себя чувствовал хорошо, потому что ополченцы относятся к русским как к братьям.

- Не возникло желание тоже взять оружие и пойти защищать людей?

- Сама атмосфера такая, что спустя неделю, возможно, у меня появились бы такие мысли. Если постоянно видишь результаты обстрела мирных жителей, жертвы среди населения, страдания людей, то невольно начинаешь искренне возмущаться такому поведению военных.

- А почему выставку решили провести именно в Доме журналистов?

- Когда я был на инаугурации Меркушкина, то встретил там председателя Самарской областной организации Союза журналистов Ирину Цветкову. Первый вопрос, который пришел мне в голову тогда, когда я подошел к ней, это была выставка. Она сразу же поддержала меня.

- Что вы ждете от этой выставки? По-вашему она может повлиять на представление граждан о событиях на Украине?

- Хочу передать информацию своими глазами. Я пытаюсь донести то, что увидел сам, ведь людям требуется информация. Думаю, что уровень доверия к этой информации будет выше. Прежде всего, люди доверяют своим знакомым и землякам.

- Вы планируете организовать эту выставку в других городах?

- Есть планы и предложения, которые я пока не могу озвучивать, так как пока нет конкретики. Я не буду лично ездить в разные города с этой выставкой, но возможно последним местом, где будет выставка это Москва, но пока говорить об этом рано.

- Вы, как я поняла, не журналист. То есть любой человек может поехать в Донецк, чтобы освещать события?

- Я гражданский журналист. Да, получается, что любой человек может туда поехать. Другой вопрос как он будет рассказывать об этом, и где он будет работать.

- Может быть, у Вас возникало ли желание поехать именно в Киев?

- Мне рассказал снайпер из ополчения, что из признания плененных украинских военных, можно сделать вывод, что журналисты из России являются приоритетными целями для военных. Я могу сделать предположение, что с учетом мой пророссийской риторики, меня могли бы арестовать киевские власти. Не знаю, чем бы это закончилось.

- Можно ли провести аналогии между этой войной и Великой Отечественной в том, что русским приходится скрывать свое происхождение? Может быть, нужно выучить украинский и внедриться на ту сторону?

- Я постоянно мониторю все, что происходит на Украине. Часто можно видеть украинских политиков, которые свободно разговаривают на русском и делают заявления. Поэтому будет большим преувеличением, считать, что всем нужно учить украинский язык.

- Глядя сейчас на ваши фотографии, на разрушения и жертвы, напрашивается вопрос – можно ли там ждать помощи от МЧС и медиков?

- Да, там есть служба спасения, которая работает очень четко. Это настоящие профессионалы и волонтеры, которые помогают разбирать завалы и спасать людей. Они отказываются брать оружие, но активно ведут гражданскую работу. Именно поэтому многие негативно относятся к тем мужчинам, которые покинули Донецк и отправились в Россию. По мнению жителей Донецка, они должны были отправить жен и детей в Россию, а самим остаться.

- Но ведь многие граждане, считают себя русскими и поэтому покидают ДНР. По-вашему, что правильнее? Остаться в опасном Донецке или уехать в Россию?

- Каждый решает сам как ему жить. Я могу сказать за себя. Я бы отправил свою семью в безопасное место, а сам бы остался. Таков мой характер.

Фото из блога Дмитрия Котукова. Подробности о фотовыставке можно найти в Афише.